– Какие эмоции остались от Олимпийских игр 1980 года?

– Какие эмоции? Эмоция самая простая! Мы играли дома, мы надеялись подтвердить звание чемпионов олимпийских игр, старались, очень старались и до последней игры. У нас были и победы, и поражения. Так получилось, что несколько команд набрали по ходу турнира почти одинаковое количество очков, и в связи с этим от нашей предпоследней игры с Югославией зависело очень многое. Мы тогда выиграли, но отдали очень много здоровья: ситуации в игре были разные – и тебя били, и ты бил.

Игра сложилась настолько непросто, вспоминает Евгений Васильевич, что на восстановление сил и общего тонуса не хватило суток, разделявших матч с Югославией и финальный – с ГДР, который также выдался предельно сложным.

«В финале мы играли, играли, играли… Два тайма по тридцать минут не хватило для того, чтобы определить победителя олимпийского турнира, далее играли еще два тайма по пять минут, потом еще раз два тайма по пять минут, а потом за 4 секунды не смогли забросить мяч. Томин дал Жуку, Жук дал Каршакевичу, и у нас не получился гол, и всё, на этом наша эпопея, как гандболистов высокого класса, накрылась медным тазом (смеётся). Нам не хватило времени или мастерства, чтобы быть первыми. Для меня это была последняя Олимпиада, и я тоже в какой-то степени себя виню в этом, чего-то не хватило от меня или ещё от кого-то. Сложно сказать сейчас, кто прав, кто виноват, но виновата вся команда сама по себе, каждый, может, чуть-чуть не доиграл, не сделал максимум какого-то самопожертвования, сложно сказать, сейчас мы можем говорить любые слова, но к этому уже не вернешься, - рассказывает Чернышёв. - В принципе, я ничего хорошего об этой Олимпиаде не могу сказать, потому что эта обида, эта недоделанность чего-то… когда все эти вещи вспоминаю, у меня ком в горле».

– Как проходила Ваша подготовка к Играм? Что чувствовали при подготовке к домашней Олимпиаде?

– Подготовка, как всегда, была не самая плохая, но, может, у нас не было таких специалистов по физической подготовке, как сейчас. Но всё проходило нормально, мы проводили игры со спарринг партнёрами… То было начало всех хороших мыслей.

Сейчас тоже смотришь игры и думаешь, чего-то хватает, чего-то не хватает, кого-то критиковать неправильно, каждый тренер и каждый игрок – это индивидуальность, и надо, чтобы тренер нашел подход к каждому игроку. У нас в то время тоже и подход был нормальный к ребятам, и мы старались не очень обременять тренеров, просто знали, что это наша Олимпиада, и за нами должна быть победа, все-таки мы дома.

– Переполняли ли эмоции, что олимпийский турнир проходит в своей стране?

– Эмоции переполняли, мы были счастливы, довольны тем, что у нас проводится Олимпиада, и родственники, друзья и близкие могли увидеть нас воочию, думали об этом, мечтали о победе, обо всем, о чем угодно, только не о поражении. Никогда не знаешь, как карта ляжет, но значит, чего-то мы не доработали, не хватило физики или каких-то моральных вещей, которые могли бы нас собрать, настроить. Психологическая составляющая тоже много значит. Физика и моральная сторона всегда должны быть вместе, без моральной стороны одной физики не хватит, люди имеют все одинаковую физическую подготовку и иногда только на морально-волевых они выигрывают хорошие игры.

Москва, бесспорно, в преддверии домашних Олимпийских игр очень сильно преобразилась, но бывший гандболист признаётся, что им тогда было не до видов. Несмотря на занятость и напряжённость подготовки, Евгений Васильевич запомнил, что людей и машин на улицах было очень мало, а продуктов в магазинах очень много.

«Москва как была красивая, так она и осталась в то время. Все было прекрасно, единственное – мы никуда не ходили, потому что ездили только на автобусах. Я еще ездил домой на машине, меня отпускали иногда, потому что я жил на Речном вокзале, а дворец «Динамо» от меня недалеко», – вспоминает Чернышёв.

– Эта Олимпиада была для Вас уже второй. Было с чем сравнивать… Предвкушение было сильнее, чем перед Играми-76 в Монреале?

– Естественно! Это же домашние Игры! Когда мы ехали в Монреаль, мы ничего не знали, не были лидерами, а тут мы уже были в звании олимпийских чемпионов. Каждый знал и понимал, что это не просто так, что ты должен соответствовать этому, ты должен отвечать за свои поступки, телодвижения. Москва есть Москва, дом есть дом, и ответственность была, я даже не сомневаюсь, что так скажет любой спортсмен, кто был на московской Олимпиаде.

Олимпийский турнир по гандболу в Москве был организован великолепно. Всё было продумано до мелочей: добираться до спортивных сооружений было легко, всё проходило по расписанию. Самым запоминающимся матчем в этой серии для Евгения Васильевича стал финальный – с Германской Демократической Республикой. Его именитый гандболист определил как самый обидный на олимпийском турнире. Было отдано много сил, здоровья – «в перерыве ноги кверху», – но выиграть не получилось, хотя хотелось очень.

«Мы играли, забивали – и мы, и нам – равная игра была. Мы вели два мяча и могли бы выиграть, если бы один игрок – не скажу кто – забил с семи метров, но он не забил… Здесь не причём кто-то один, все вместе причём. Чего-то у нас не хватило, у команды. Команда одна, и спорт один. Где-то команда не доработала. Сами должны были лучше играть, чтобы не доводить до такого состояния. Я стараюсь не очень искать виновных, потому что я сам так же виноват, как и все», - считает Чернышёв.

– Удалось ли посетить открытие и закрытие Олимпиады-80?

– Нет. Когда Олимпиаду открывали, мы готовились к игре на следующий день. Мы вообще не ходили ни на какие танцы и выступления артистов, потому все были поглощены одним – лишь бы выиграть, лишь бы доказать, что мы что-то из себя представляем. Мы хотели подтвердить «золото» Игр-1976. А когда закрывали, нам было не до этого. Все были в трансе, потому что мы не выиграли, «золото» осталось где-то. Хотя я только через год стал смотреть закрытие.

В Играх-80 участвовала супруга Евгения Васильевича – олимпийская чемпионка 1980 года по волейболу, серебряный призер Олимпийских игр 1976 года, обладательница Кубка мира, серебряный и бронзовый призер чемпионатов мира, трехкратная чемпионка Европы, серебряный призер чемпионата Европы Людмила Георгиевна – тоже боролась за победу на домашней Олимпиаде. Однако полноценно следить за играми друг друга, посещать матчи возможности у спортсменов не было: графики тренировок и расписания игр не совпадали.

«Мы болели в душе друг за друга», - добавил Евгений Васильевич.

Фото: Sputnik / Владимир Вяткин и из личного архива Е.В.Чернышева